"Возмездие", Кассерн Гото [перевод]

Острый камень врезался ей в бедро, проделав длинную складку в синтетической коже, которая обволакивала её тело подобно мембране. Из раны под облегающим эластичным костюмом вытекла струйка крови, но она не обратила на это внимания. Она ощущала лёгкое дыхание прохладного ветерка, катавшего по её напряжённым мышцам капельки утренней росы. Плавно перенеся вес на другую ногу, она прижалась спиной к влажной каменной поверхности. От этого её движения с края расселины сорвался камешек, скатившийся к земле и взметнувший в воздух облачка пыли. Найя задержала дыхание, мысленно ругнув себя, — это была ошибка новичка. Но рядом не было никого, кто мог бы заметить её неловкость, и Найя, тихо выдохнув, расслабила мышцы.

С рассветом пришло долгожданное тепло, разогревая её и немного облегчая бдение. Она чувствовала, как комбинезон поглощает тепло, возвращая подвижность её замёрзшим конечностям и застывшему телу и заставляя питательные вещества поступать в органы. Для отринувшего сон ассасина утро было освежающей передышкой. Она забилась в расселину ещё когда Имперская Гвардия вышла навстречу врагу шесть дней назад. Она была совершенно неподвижна. Она ждала.

Неделю назад Базахаин, Ветер Мечей, Буря Клинков, эльдарская армия, обрушилась на Орфеан Трайн. Она стремительно пронеслась по планете и загнала остатки имперского населения в Набожный IV, огромный город-улей, протянувшийся от глубин ядра планеты до высочайших облаков. Город был построен в конце длинного глубокого ущелья, и отвесные скалы служили ему естественной защитой с трёх сторон. К югу от города лежала долина, усеянная гигантскими монолитами, оставшимися немым напоминанием о том, как суровые местные бури поработали над ландшафтом.

Некоторые из них резец скульптора превратил в статуи великих воинов, которые когда-то принесли свет Императора на эту планету. Сам каменный Орфеан стоял, широко расставив ноги, и острие его широкого двуручного психосилового меча было дерзко направлено в небеса. Первопроходец вырвал этот меч из мёртвых рук эльдарского воина, одного из немногих чужаков, которых людям пришлось уничтожить, чтобы очистить эту планету и включить её в состав славной Империи Человека. На постаменте были выгравированы гордые слова великого основателя: «Никогда больше не ступит нога чужака на Орфеан Трайн».

Местные легенды рассказывали о битве Орфеана и последнего эльдара на планете. Первопроходец дрался с чужаком на равных, но сумел вонзить меч ему в горло и перерубить позвоночник. Падая на землю, эльдар едва различимо прохрипел: «Я не буду последним». Орфеан посмеялся над такой заносчивостью и забрал себе в качестве трофея его голову… и меч.

Теперь стало ясно — тот эльдар был прав. Он был не последним. Прошли века, но эльдары всё же вернулись на Орфеан Трайн, и на этот раз их армия была огромной. Ветер Мечей, войско мира-ковчега Биэль-Тан, пролетел сквозь атмосферу на крыльях бури, смёл жалкое сопротивление фермеров-поселенцев и начал марш к столице. Сейчас, после шести дней войны, Ветер Мечей нёсся сквозь длинную долину как цунами, сминая жалкие укрепления Имперской Гвардии у входа в ущелье и готовясь обрушиться на стены Набожного IV. Когда-то Орфеан смеялся над их заносчивостью, а теперь эльдары смеялись над слабостью и глупостью мон-кеев. Найя, впрочем, никогда не смеялась.

Величественная статуя Орфеана во многих местах потрескалась от времени и местной погоды, и Найя влезла в одну из узких вертикальных трещин. Вжавшись туда настолько глубоко, насколько возможно, она опёрла ствол винтовки на камень статуи, направив его вниз под крутым углом так, что перекрестие прицела смотрело в песок рядом с основанием монумента. Именно на эту точку неделей ранее указал обладающий способностями псайкера лорд-инквизитор Партон, сидя в своих комфортабельных апартаментах в Шпиле Набожности, и именно в эту точку уже четыре дня была направлена винтовка Найи. Она выжидала, прислушиваясь к далёкому грохоту неостановимого эльдарского наступления и жалкому треску ответного огня с оборонительных позиций Имперской Гвардии. Не только эльдары умели играть с судьбой.

Винтовка в её руках почти ничего не весила и ничуть не усиливала дискомфорт, словно она была частью Найи. Винтовка была её лучшей подругой и самым верным союзником. Она назвала её Шлаэрин — на языке эльдаров это означало «бесшумная смерть». Давным-давно она собрала Шлаэрин своими руками в храме Возмездия и с тех пор всегда поддерживала её в идеальном состоянии, заботясь о винтовке так же тщательно, как о собственном теле. Они были единым целым и вместе исполняли волю Императора. Взамен Император даровал спасение душе Найи, позволяя ей реализовывать самые тёмные пристрастия собственной натуры.

Инквизиция усилила её тело имплантатами и предоставила ей технологии для улучшения оружия. Шлаэрин состояла из эклектичного набора оружейных деталей, среди которых были и части чужацкого оружия, в том числе эльдарский гравитационный ускоритель, позволявший стрелять бесшумно и без отдачи. Лорд Партон, хозяин Найи, принадлежал к числу инквизиторов-радикалов, и ему нравилась ирония охоты на чужаков с использованием их же собственных технологий. Все шесть дней, во время которых единственным её товарищем была винтовка, Найя чувствовала в ней эти детали и была уверена, что благодаря им Шлаэрин обрела душу.

Солнце едва поднялось над горизонтом, и могучий поток света озарил долину перед Набожным IV; длинные тени протянулись к стенам города, как пальцы гигантских демонов. Щурясь, пока её глазные имплантаты затемнялись, фильтруя ослепительный свет, Найя различила на горизонте авангард эльдарской армии.

Группа танков «Сокол» скользила над каменистой землёй долины. Их очертания были хорошо видны на фоне восходящего солнца. Дрожащими тёмными пятнами рядом с ними, очевидно, были гравициклы и «Гадюки», эльдарские орудийные платформы. Кое-где на технике виднелись силуэты эльдарских воинов, и тени их длинных шлемов дотягивались до стен города. Поднятое чужацкой армией облако пыли постепенно рассеивалось и цвета Биэль-Тана, зелёный и белый, стали чётко различимыми. На стволах лазерных копий и древках знамён Найя заметила головы офицеров Имперской Гвардии — жуткая демонстрация нечеловеческой злобы эльдаров.

Найя напрягла плечевые мышцы, затем расслабила. Она глубоко вдохнула, проверяя собственное терпение, словно оно тоже было мышцей. Неужели она — последняя из защитников Набожного IV? Партон что-то говорил о Тёмных Ангелах — набравшихся опыта борьбы с эльдарами после инцидента на Тартаре — но никаких признаков их присутствия не было видно.

Рокот в небесах заставил Найю задрать голову и оглядеть небо из расселины, в которой она укрылась. Каплевидная трещина в статуе была шире всего в середине, куда Найя влезла после того, как неделю назад Имперская Гвардия ушла навстречу врагу по ущелью, и становилась совсем тонкой в верхней части, прямо надо лбом Орфеана. В вышине Найя разглядела группу чёрных посадочных капсул, которые подобно метеоритам неслись к долине сквозь стратосферу. Различимы были крики радости на стенах города-улья. Адепты Астартес шли на помощь.

Посадочные капсулы с грохотом приземлились вокруг статуи Орфеана, оставляя в песке воронки и раскалывая камни, как стекло. Долина сотрясалась от каждого такого приземления, стены её начали осыпаться, и Найе пришлось сильнее упереть ноги в обе стороны расщелины, чтобы сохранить равновесие и не сбить прицел.

Из посадочных капсул высыпало три отделения Тёмных Ангелов. Отблески яркого утреннего солнца сверкали на их безупречно отполированной тёмно-зелёной силовой броне; они вскинули оружие наизготовку. Несколькими жестами капитан приказал десантникам занять позиции за монолитами, где они быстро начали разворачивать тяжёлое вооружение.

Эльдары тем временем остановились посреди долины. «Соколы» и «Гадюки» встали, не долетая до монолитов и пропуская вперёд гравициклы, которые помчались через пустыню, отделявшую их от Тёмных Ангелов, оставив позади главные силы и словно играя с лучшими воинами Империи. Один из гравициклов обогнал остальные. Им управлял эльдар в высоком шлеме с пышным плюмажем. Гравицикл летел среди монолитов с невероятной скоростью, легко маневрируя и наполняя воздух перед собой сюрикеновым дождём из установленных в передней части катапульт.

Тёмные Ангелы открыли ответный огонь. Заряды их болтеров вздымали фонтанчики песка позади ускоряющихся машин. В борт одного из гравициклов угодило несколько снарядов, ломая его стабилизаторы. Крутанувшись несколько раз, он врезался в одну из скал и взорвался. Тем временем со стороны восходящего солнца раздались залпы «Соколов» и «Гадюк», целившихся в монолиты, за которыми укрылись космодесантники.

Найя следила за битвой. Эльдарские снаряды иссекали скалы и камни, сметая и без того немногочисленные укрытия Тёмных Ангелов и оставляя их лёгкими мишенями для быстрых гравициклов. Тёмные Ангелы в последний момент всё-таки прибыли на защиту города, но Найя понимала, что битва уже была проиграна. Она с любовью поглядела на длинный ствол Шлаэрин, убедилась, что он по-прежнему направлен в нужную точку около основания статуи, и приготовилась ждать. Если бы только космодесантники были так же хорошо подготовлены, как ассасины её храма…

Громкий визг заставил капитана Тёмных Ангелов развернуться. Он едва успел упасть на землю, прежде чем гравицикл пролетел над его головой. Капитан мгновенно перекатился на спину и поднял болт-пистолет, стреляя в корму ускорявшейся машины. Не прерывая огня, он поднялся на ноги.

Гравицикл затарахтел и дёрнулся, выбрасывая клубы дыма из двигателей, потом потерял равновесие и рухнул на землю, оставляя в песке длинный глубокий след. Со сбитой машины спрыгнул эльдарский воин, сделал элегантный кувырок в воздухе и приземлился на полусогнутые ноги лицом к десантнику. Он вытащил из-за спины длинный двуручный меч и побежал к Тёмному Ангелу. Плюмаж его шлема трепетал на ветру.

Отбросив в сторону болт-пистолет, капитан вытащил цепной меч из креплений на бедре, включил его и выставил перед собой, держа в обеих руках. Остальные воины его отделения были уже мертвы, и он оказался последним Тёмным Ангелом, стоящим на защите Набожного IV. Пустыня вокруг была усеяна телами космодесантников, дымящимися обломками эльдарских гравициклов и осколками монолитов.

Высоко над полем битвы Найя увидела большой черный силуэт «Громового ястреба», летевшего вниз с орбиты. Она перевела взгляд обратно на капитана Тёмных Ангелов и поняла, что до подхода подкреплений ему не дожить. Неохотно подняв ствол Шлаэрин и извернувшись внутри трещины, Найя прицелилась в бегущего экзарха. Но она и так могла сказать, что расстояние было слишком большим для точного выстрела. Она одинаково хорошо знала, когда лезвия, вращенные в кончики её пальцев, доберутся до шеи еретика, и когда пуля из её винтовки попадёт в голову далёкого чужака. И этот экзарх был вне досягаемости. Она повела плечами, медленно выдохнула и вернула винтовку в прежнее положение, покоряясь необходимости ждать дальше.

Экзарх прыгнул, пролетая последние несколько метров, которые отделяли его от Тёмного Ангела. Его меч сверкнул в воздухе, выписывая ритуальные движения, потом резко опустился в вертикальном ударе. Капитан сделал шаг навстречу эльдару, сбивая его ритм, и пригнулся, поднимая свой жужжащий меч и горизонтально парируя удар.

Два меча столкнулись. Зубья цепного оружия жужжали и высекали искры из мерцавшего эльдарского клинка. Экзарх оттолкнулся от меча космодесантника и сделал ещё один кувырок в воздухе, даже не касаясь ногами земли. Тёмный Ангел развернулся на месте как раз вовремя и успел поднять меч, чтобы блокировать горизонтальный взмах эльдарского психосилового оружия.

Когда мечи столкнулись вновь, сервомеханизмы в силовой броне капитана заработали на полную, и сам он изо всех сил напрягал мышцы, чтобы противостоять нечеловеческой мощи эльдара. Но экзарху, казалось, совсем не нужна была твёрдая земля: он взмыл в воздух, и, словно обежав столкнувшиеся мечи по невидимой стене, пнул Тёмного Ангела в висок. Не ожидавший этого десантник пошатнулся, ослабив защиту. В следующее мгновение эльдар отдёрнул свой меч, слегка опустил его и ткнул, будто копьём. Клинок прошёл через шею космодесантника как раз в том месте, где шлем соединялся с бронёй.

Когда Тёмный Ангел упал на землю, а экзарх издал триумфальный вопль в сторону восходящего солнца, Найя на самой грани слышимости различила вздох отчаяния со стен Набожного IV позади неё. Она сильнее вжалась в трещину, сдвигая плечи и продвигаясь вглубь каменной статуи, подальше от зорких эльдарских глаз.

Вместе с ней в движение пришёл и Ветер Мечей. Армия Биэль-Тана, стоявшая на краю поля монолитов, начала продвигаться по долине. «Соколы» скользили над трупами и обломками монолитов и гравициклов, разбросанными по полю боя, и ни одна песчинка не шелохнулась под их пульсирующими мистической энергией антигравитационными двигателями. Оставшиеся гравициклы из авангарда выстраиваясь рядом с экзархом, разворачиваясь по широкой дуге. Вскоре по ширине всей долины растянулась тонкая полоса эльдарского войска. В самом центре его стоял экзарх, и красное солнце поднималось над его головой.

В долине тихо шелестел ветер. Найя затаила дыхание. Потом тихий шелест превратился в оглушительный визг, который, в свою очередь, постепенно стал рёвом двигателей. Не двигаясь, Найя посмотрела вверх и увидела «Громовой ястреб», спускавшийся с небес на землю между эльдарским строем и стенами Набожного IV. Эльдары открыли огонь по зелёному челноку, ответившему залпом из тяжёлых болтеров и лазерных пушек. На высоте примерно ста метров над землёй заработали тормозные двигатели «Ястреба», поднимая в воздух огромное облако песка, скрывшее от глаз место посадки.

Даже в громогласном рёве двигателей превосходный слух Найи уловил глухой удар и шипение открывающегося трапа, а потом и тяжёлые шаги чего-то большого и жуткого, спускавшегося на пустынную землю Орфеан Трайна. Под грохот шагов по железному трапу двигатели заработали сильнее, и «Громовой ястреб» вновь поднялся в воздух, обрушивая на ряды эльдаров огонь из своих орудий. Пыль под ним постепенно опускалась, и из песчаного облака стали появляться гигантские фигуры.

Ветер Мечей безмолвно стоял на месте, ожидая, когда покажется новый враг. Найя чувствовала напряжение людей на стенах осаждённого города — они пытались понять, на что им осталось надеяться сейчас, когда вся Имперская Гвардия на планете была уничтожена за какую-то неделю, и даже легендарные Адепты Астартес пали в бою.

Когда пыль рассеялась, глазам эльдаров и жителей Набожного IV открылось величественное зрелище: полное отделение терминаторов продвигалось по пустыне навстречу захватчикам в сопровождении трёх массивных дредноутов. Они стреляли на ходу, и их решимость покарать чужаков была непоколебимой. А над их головами, стараясь как можно ровнее держаться на ветру, грохотал «Громовой ястреб», поливавший огнём вражескую армию. И снова Найя различила крики радости, доносившиеся со стен города. Она медленно выдохнула, размяла шею и приготовилась следить за битвой. Скоро настанет и её очередь.

Двойные сюрикеновые катапульты изумрудно-зелёных «Соколов» шипели и свистели, посылая потоки снарядов навстречу наступавшим терминаторам Тёмных Ангелов. Более тяжёлые орудия тем временем целились в небо, где завис «Громовой ястреб»: звёздные пушки сотрясались, высвобождая свою мощь, лучи световых копий и с рёвом летевшие по спирали ракеты врезались в толстую тёмно-зелёную броню челнока.

«Громовой ястреб» ощутимо дрогнул и накренился, словно парусник, сражающийся со свирепым штормом. Его собственные орудия не прекращали огонь, хотя орудийные сервиторы почти не могли прицелиться из-за постоянных рывков корабля. Снаряды «Хелфайр» прорезали воздух, взрываясь и разбиваясь на острые осколки при столкновении с психокостяной бронёй «Соколов» и эльдарских воинов.

Тем временем из-за рядов эльдарского войска показались три зелёных боевых шагателя. Оставив остальное войско позади, они перешли на бег, двигаясь навстречу наступавшим дредноутам и стреляя из световых копий и огнемётов.

Терминаторы Тёмных Ангелов обогнали своих более тяжёлых собратьев и ударили в самый центр эльдарской армии, сокрушая зелёную броню цепными кулаками, размахивая громовыми молотами и рубя врагов цепными мечами, не прекращая стрелять из штурмовых болтеров.

Массивные дредноуты открыли огонь по шагателям, дробя их элегантные ноги залпами из спаренных автопушек. Пытавшихся выбраться из разрушенных машин пилотов они давили ногами. Когда все шагатели были уничтожены, дредноуты повернулись к «Соколам», оставляя пехоту терминаторам. Но было уже слишком поздно.

«Громовой Ястреб» дёрнулся, попав под прицельный залп сразу трёх «Соколов». Ракеты и лазерный луч попали в цель одновременно, разрывая броню челнока и запуская цепную реакцию в ядре двигателя. Тёмно-зелёный «Громовой ястреб» загорелся и упал, превратившись в гигантский огненный шар, и взрывная волна прокатилась по пустыне к сражающимся.

Сбив «Ястреб», «Соколы» пришли в движение, рассыпаясь по долине и лишая дредноуты лёгких неподвижных целей. Всё это время их пушки были наведены на тяжело шагавших дредноутов Тёмных Ангелов и поливали их огнём, пока двоих из них не объяло всепожирающее пламя.

Терминаторы были прижаты огнём, окружены более легкими и быстрыми эльдарскими воинами. Несмотря на то, что Тёмные Ангелы убивали чужаков десятками, время их было на исходе.

Внезапно «Соколы» перестали атаковать последний дредноут, и эльдарский экзарх, одним прыжком выходя из боя с терминаторами, помчался через пустыню навстречу массивному механическому воину. Он подпрыгивал, кувыркался и танцевал, уворачиваясь от нескончаемого потока выпускаемых дредноутом снарядов, пока не добежал, не получив ни единой царапины, до цели. Он взмыл в воздух, сделал сальто и приземлился прямо на древнюю боевую машину. Сделав изящный, показной взмах, эльдар вогнал сверкающее лезвие в толстую броню по самую рукоятку. Раздалось громкое шипение, а потом ноги дредноута подкосились, и он с грохотом упал на землю.

Когда на её глазах последний терминатор Тёмных Ангелов был повержен, Найя почувствовала, что её плечо начинает затекать. По всей долине были разбросаны трупы гвардейцев и космодесантников, останки дредноутов, терминаторов и сбитого «Громового ястреба». Рядом с телами лучших солдат Империи лежали мёртвые эльдарские воины и дымящиеся обломки гравициклов, но Ветер Мечей не был побежден, и теперь, после недели нетерпеливого ожидания, экзарх вновь стоял в центре выстроившейся в ряд армии, готовясь взять город. Найя осторожно напрягла и вновь расслабила руки, разминая их, — она тоже прождала немало.

День тянулся медленно. Эльдары собирали своих мертвецов с поля боя. Они не торопились идти на штурм беззащитного города. Найя наблюдала, как чужаки осторожно извлекали из доспехов павших камни душ, а потом складывали тела у подножия статуи Орфеана, готовя погребальный костёр. Каждый раз, когда кто-нибудь из воинов подходил, чтобы бросить туда ещё один труп, она следила за ним через прицел винтовки, незаметная в своём укрытии. Но никто из эльдаров не взглянул вверх.

На закате работа эльдаров была завершена, и трупы закрыли гордые слова, высеченные на постаменте. И солдаты Ветра Мечей погрузились в молчание, готовя временный лагерь, в котором они собирались остаться до первых лучей солнца. Готовясь к своему седьмому подряд холодному и неподвижному ночному бдению, Найя находилась уже в самом сердце эльдарской армии.

Не отрывая взгляда от раскинувшегося внизу лагеря, она водила рукой вдоль ствола винтовки, на ощупь выискивая царапины и другие дефекты на гладкой холодной поверхности. Каждый миллиметр Шлаэрин был знаком ей так же хорошо, как каждый миллиметр собственного тела, и, если потребуется, она могла провести ритуал очищения в полной темноте. Проверять оружие на изъяны, сидя в трещине в возвышающейся над лагерем эльдарских воинов статуе, — в этом не было ничего сложного.

Как только первый отсвет восходящего солнца показался на горизонте, эльдарский лагерь зашевелился. Словно свет вернул их к жизни, мысленно улыбнулась Найя. В её мышцы снова вернулось тепло.

Закованные в изумрудно-зелёную броню Биэль-Тана коленопреклонённые воины свиты экзарха ждали на чистом песке под статуей Орфеана, склонив головы. Когда их военачальник направился к ним из лагеря, они поднимали голову, и каждый прижимал кулак к груди в знак преданности. Наступила кульминация их восьмидневных усилий.

Экзарх встал перед ними и вскинул меч, цинично и насмешливо повторяя позу статуи за своей спиной. Воины Ветра Мечей начали бить оружием по земле, и громовой звук понёсся через пустыню, возвещая жителей Набожного IV о намерениях эльдаров. Видящая выступила вперёд и притронулась к сложенным у подножия статуи трупам, зажигая погребальный костёр.

Найя перенесла вес на правую ногу, упирая левую в камень статуи и закрепляясь в этой позиции, когда столб пламени ринулся к её ногам. Одним плавным ласкающим движением она пробудила винтовку, и в утреннем воздухе раздался шёпот Шлаэрин.

Голова экзарха разлетелась на кусочки. Величественный изумрудный воин пал на колени, меч выпал из его рук и с глухим звуком рухнул на песок. Ещё пару секунд тело оставалась в этой позе, раскачиваясь на утреннем ветру, потом упало, уткнувшись в землю слегка дымящимися мандибластерами — единственным, что осталось от головы эльдара.

«Никогда больше не ступит нога чужака на Орфеан Трайн», — прошептала Найя, неподвижная и беззвучная в самом сердце Орфеана, глядя, как Буря Клинков впадает в смятение.

---

Оригинал: "Tales from the Dark Millenium" (2006).

Перевод — ArDec.

Вычитка — Surt.